Похоронная процессия медленно двигалась по раскисшей от дождя глинистой дороге. Дождь стучал в купола черных зонтов, пузырился и пенился в глиняных отпечатках оставленных множеством ног. Он стоял в окружении дальних родственников и видел лишь, как гроб торопливо опускают в свежевырытую могилу. Рядом двое рабочих курили и переминаясь с ноги на ногу в пол голоса материли дождь. На миг Он почувствовал устремленные на него взгляды и подобрав горсть мокрой глины бросил ее на крышку гроба. Жест получился слегка небрежным и Он сжав в кулак испачканную руку торопливо оглянулся по сторонам. Продрогший священник еще дочитывал последние строчки заупокойной, а тонкая вереница людей уже потянулась к выходу с кладбища. Рабочие начали усердно работать лопатами и Он сделав шаг вперед заглянул за границу черного прямоугольника, где еще виднелась блестящая лакированная поверхность. Очередная порция мокрой земли со стуком упала вниз. В темноте своей комнаты он медленно открыл глаза. Каждый раз пребывая в полузабытьи, когда сон уже кончился, а реальность терпеливо ждет, когда ты откроешь глаза он медлил, пытаясь остальными органами чувств доказать себе, что он лежит в постели, в своем уютном доме, таком-же как и многие другие, что жмутся друг к дружке каменными боками на длинных улочках маленького сонного городка. И в этот раз как и прежде Он облегченно вздохнул, разглядев в рассветном полумраке серую штукатурку своего потолка. Господи, думал он иногда, если я когда-нибудь проснусь и вместо белого потолка прямо перед носом увижу обивку гроба, такую строгую и чопорную, дай мне в ту-же секунду умереть от разрыва сердца.

Говорят, что время способно вылечить любую боль, но он так и не смог дождаться, когда ощутит на себе его лечебное воздействие. Откуда же в самом деле ему было знать, что самый страшный момент еще впереди, что он наступает не тогда, когда ты мысленно отрицая необратимость случившегося смотришь, как твоя мать медленно опускается на дно глубокой холодной ямы. Самый страшный момент наступает тогда, когда вернувшись домой ты вдруг понимаешь, что она никогда, никогда больше не вернется. Иногда он корил себя за то, что сбежал, оставив огромный, разом опустевший дом, объясняя поспешность отъезда выгодным предложением на работе и в тайне лелея надежду оставить все свои страхи в том старом доме. И вот теперь Он допоздна засиживался на работе лишь-бы подольше не окунаться в могильный мрак своего собственного дома, не опускаться в гробовую мягкость своей собственной постели. С недавних пор он завел себе ночник, повесив его на потолок так, чтобы выключатель на длинном шнуре касался края подушки и теперь перед тем как открыть глаза он осторожно нащупывал продолговатую коробочку выключателя, щелкал им и только после этого набирался решимости посмотреть вверх. И если требовалось встать посреди ночи, там на верху на черном фоне неизменно колыхалось тусклое желтое пятно света. Он старался быть ближе к людям, поближе к шуму вечеринок и людских толп, там где явственно чувствуется биение жизни. Но воспоминания и боль-словно призраки прилетевшие в след за ним и теперь жившие в нем самом были слишком сильны и мир не принимал его. Каждый раз бредя с работы домой Он невольно замедлял шаг, чтобы еще минутку послушать звуки музыки и женские голоса, детский лепет и взрывы хохота льющиеся из освещенных окон, перед тем как черный бездонный провал вновь поглотит его. И вот однажды, когда он лежа в постели в очередной раз изучал едва мерцающий в темноте желтый круг, его вдруг посетила мысль о том, что где-то там над крышей его дома, выше спящего города выше самых высоких зданий мерцает пришпиленный к черному бархату неба огромный желтый ночник под названием луна. Что-ж, если мир не хочет принять меня в себя, тогда я впущу его к себе!- подумал он и в первый раз за многие месяцы спокойно уснул.

С той самой ночи в его мозгу закипела работа. С утра до поздней ночи линейка кульмана двигалась с места на место оставляя после себя тонкие карандашные линии. Начальник видя его старание мысленно потирал руки предвкушая благодарность клиентов заказывающих его фирме перепланировку квартир и особняков, а Он продолжал чертить, чертил и рвал и снова чертил отчаянно пытаясь представить себе квинтэссенцию своего порыва и видя перед собою лежащий на синем покрывале огромный лунный диск в окружении россыпи звездных алмазов. И вот наступил тот день, когда все было готово. Штукатурка на потолке его спальни уступила место одному огромному стеклу, а крыша хоть и была покатой как у других домов, состояла из стекло-пакетов обрамленных в специальные, изготовленные на заказ тончайшие рамы так, что в полуночной тьме создавалась иллюзия ничем не загороженного неба над головой.

Целый месяц он упивался своей находкой. Соседи недоуменно крутили пальцем у виска, но он не замечал их, да и зачем? Ведь теперь он знал, что стоит только открыть глаза взгляд окунется в бесконечную темную высь, и она населенная мириадами нестерпимо далеких огней лучше любых слов подтвердит ему, что он все еще жив. А потом начались осенние дожди. Дождь начинался несмело, будто пробуя первыми каплями на прочность этот невиданный прозрачный кокон и затем, словно убедившись в его материальности барабанил всю ночь на пролет. В такие ночи не было видно звезд, не было видно луны и только капли, собираясь в длинные кривые линии струились по наклонной поверхности крыши и их журчание в сточной трубе сливалось в нескончаемо длинный и заунывный траурный марш. В такие ночи перед тем как погасить свет Он подолгу глядел на танец водных струй у себя над головой и поняв, что ждать, когда они наконец уймутся бессмысленно, с тяжким вздохом прикреплял к стеклянному потолку новый ночник на присоске. Кончилась осень, а за ним настала зима. Ему приходилось каждый день подниматься по лесенке на крышу и с помощью лопаты на длинной ручке расчищать свою необыкновенную крышу от выпавшего за день снега. Затем его заменил специальный механизм, время от времени разогревающий стеклянную поверхность так, чтобы тонкий снежный наст подтаяв катился вниз.

Добавлено (10.08.2009, 04:54)
---------------------------------------------
Это случилось в один из тех дней, когда зима делая последние вздохи уступала натиску молодой весенней оттепели. Снег таял не успев толком выпасть, а по ночам небо виднелось отчетливее и глубже. В один из таких дней он пришел домой в смятении и ложась спать даже не взглянул на развернувшуюся над ним бесконечную звездную бездну. Все его мысли были обращены к чему-то другому да так, что утром он вскочил с постели, запоздало напомнив себе о необходимости посмотреть как в свете утренней зари угасают звезды. Несколько дней он либо находился в подавленном состоянии, либо отпросившись с работы метался по комнате пребывая в крайнем возбуждении. Он то подскакивал к зеркалу и начинал сначала громко и уверенно, а затем робко и еле слышно произносить какую-то речь, потом медленно садился на стул и сидел так часами скрестив руки на груди и глядя в одну точку. И вот в первый вечер весны, когда последние остатки снега едва держались под напором теплого воздуха Он шел домой не оглядываясь по сторонам и нигде не задерживаясь. Он не обратил внимания на резвящихся в парке детей, на окна домов, что открылись в первый раз за зиму впуская в дом вечернюю прохладу и свежесть изгонявшую затхлый запах теперь уже прошедшей зимы. Легко и быстро поднялся он на крыльцо своего дома, половицы привыкшие к его неспешному грузному шагу удивленно скрипнули. Через пять минут Он вышел, держа в руках чемоданчик с инструментами и перфоратор и насвистывая себе под нос (неслыханное дело!) направился к соседнему дому. Закончив работу и убрав в кладовку инструмент он сел на свою кровать и задумчиво, словно в предвкушении необыкновенного чуда уставился на только что сделанное им отверстие в стене. Это отверстие величиной с кулак находилось чуть выше уровня кровати и в данный момент было закрыто отодвигающимся жестяным наличником наподобие дверного глазка. Он сидел и смотрел на наличник, словно тот был дверью в другой, неизведанный мир, словно там, за тонкой жестяной перегородкой находилось решение всех его проблем. Он сидел и смотрел, а оставшееся без внимания небо, на котором уже стали видны первые вечерние звезды ревниво взирало на него сверху вниз. Внезапно в полной тишине раздался тихий осторожный стук. Он быстро лег на кровать и не отрывая взгляда от наличника медленно повернул его. Дома стояли совсем близко друг к другу, расстояние между стенами составляло около полуметра. Из открывшегося отверстия на Него обрушился запах полевых цветов и раскрывающихся почек, запах черепицы и нагретых за день старых сосновых досок. Аромат далекого цветения и где-то на самом краешке восприятия чуть различимый, легкий букет женских духов. И уловив этот последний едва ощутимый запах Он без уже без колебаний, но медленно и осторожно просунул свою левую руку в отверстие. На секунду повиснув в пустом пространстве его пальцы напряглись ощупывая воздух, но
в тот же миг тонкая женская рука своими длинными пальцами сперва коснулась, а затем заботливо окружила его кисть и их пальцы сплелись воедино. В одно мгновение вспышка в его сознании породила тысячу образов, словно в ускоренном темпе показав все, что случилось с ним за последние несколько дней. Просто однажды во время грозы Он как всегда прикрепил над своей подушкой светильник на батарейках и уснул позабыв щелкнуть выключателем. Батарейки сели и проснувшись среди ночи Он увидел свой ночной кошмар наяву. Вскочив с постели он опрометью бросился к выключателю и еще долго лежал не в силах погасить свет. Отсвет настенного бра падал на ставшую совершенно матовой стеклянную поверхность потолка и в этом отражении он с удивлением и любопытством рассматривал себя. Он навсегда запомнил свой взгляд. Взгляд человека стоящего на краю пропасти и смотрящего вниз, но не с детским любопытством, а отрешенно ибо его кошмар жил по ту сторону смеженных век. С тех пор прошло довольно много времени и вот однажды в бурлящем людском потоке среди шумного дня Он вдруг поймал тот самый взгляд, будто на миг снова очутился в своей спальне глядя на отражение в зеркальном потолке. И тогда он все понял. Несколько дней ушло на то, чтобы узнать куда Она ходит, где появляется чаще всего. И когда он поймал себя на том, что не может думать ни о чем кроме нее, то просто собрался и вышел из дому даже не представляя что скажет когда встретит ее.

Какова вероятность того, что человек, который столько времени был нужен больше воздуха жил буквально в одном метре от него? Что этот человек каждый вечер тоже зажигает светильник, чтобы знать что он (она) еще не похоронен? На эти вопросы у него не было ответа да он и не стремился найти их, а потому просто крепче сжал маленькую ладонь и улыбнулся глядя, как среди скопления внезапно набежавших туч рождается первая весенняя гроза.
Сразу же как-то незаметно настала ночь, небо прочертила яркая вспышка и вслед за раскатом грома на землю упали первые капли дождя. Но теперь им нечего было бояться и они не произнеся не слова синхронно выключили свои ночники.
Её рука лежала в его руке и сверху словно благословляя, их омывали теплые слезы ночи.

(Пардон, что-то депресняк накатил вот и наваял за пару часов).